Ігор ПАВЛЮК
Оксанка-подолянка
«Будь осторожен! Не дай женщине заплакать, ибо Аллах считает ее слезы!»– из Корана
Песни невольниц
1-я невольница ( Оксана – Райсан)
Подолянка, подолянка, подоляночка…
Я теперь в гареме хана полоняночка.
Средь таких же горемык и бедолажечек.
Ни пощады никакой и ни поблажечек.
За ничтожнейшее, за непослушание,
Одинаковое ждет нас наказание –
Камень к ножкам, перевязанный веревочкой,
И в мешочек с узелочком над головочкой…
Буду с лодки я на зорьке в море сброшена,
Не отпета, без могилы,- хоть заброшенной…
Если сына нарожу, то облегчение –
Сразу в новое оденут облачение.
И прислуга, и дары, и все внимание,
Но сыночка ждет другое испытание:
Сонаследники престола и придворные,
Кто сильнее, кто позлее и проворные,
Беспощадные, бесцеремонные,
Словно крысы в бочке плотно заточенные,
Станут грызться меж собою и останется
Лишь один – престол и власть ему достанется.
2-я невольница
Итальянка , итальянка, итальяночка…
Я из Генуи , веселая смугляночка…
Я – подарок от эмира аравийского,
Что привез меня из порта барбарийского…
Порт живет тем, что невольничков несчастных
Продает всех в руки беев разномастных.
Вышли в море мы с подружками и парами
Любоваться там закатными пожарами.
Налетели из-под солнышка корсары
И пленили и подруженек, и пары…
Всех парней к веслу и из-под плетки
Догребли в три дня до порта наши лодки…
3-я невольница
Варшавянка, варшавянка, варшавяночка…
Я – шляхетная студенточка, славяночка…
Возле Умани семейное имение –
Получил отец за службу и за рвение.
Налетели хищной стаею татары.
Грабежи вокруг, убийства и пожары
С безоружными стрелялись и рубились,
Над монашками и ксендзами глумились…
Кто моложе, здоровее – отобрали,
Повязавши сыромяхами, погнали
Со скотиною до Крыма и продали,
Ослабевших – на потеху детям дали…
4-я невольница
Африканочка я, эх… эфиопляночка…
Я в гареме потому, что христианочка…
Не украдена, не поймана, не схвачена –
Мною дань отца поборникам уплачена…
Платят дань у нас правители исправно.
Костью, золотом , невольниками равно –
Вереницами по берегу ведутся,
А по Нилу в лодках девушки везутся.
5-я невольница
Англичанка, англичанка, англичаночка…
Я с рыбацкой деревушки пуританочка.
Деревушку ту рыбацкую захвачено,
Всех нас угнано и продано, и сплачено…
Евнух
Как спалось вам, о розы неба?
И есть ли жалобы, потребы?
Ласкал ли хан во снах вам грудь?
Желаете чего-нибудь?
Тогда молитвы и купанье,
Вкушенье пищи, одеванье…
И всем за парты, и учить,
Как правоверной век прожить,
И хану в ласках угодить…
Еще нам день один прекрасный
Всевышний дарит тихий, ясный…
Райсан, тебе тут сам Аллах
Готовит вечер при свечах
Сегодня с ханом всемогущим.
И помни, что перед грядущим
Аллах устроит все, рассудит…
Пусть эта ночь началом будет
Союза двух сердец и душ.
Едина плоть – жена и муж,
Едины в помыслах и вере,
Единство их растет по мере
Рожденья благостных детей,
И будет их любовь сильней!
Райсан (про себя)
Все отобрали – имя, веру,
Отца убили, изуверы,
Ограбили наш скромный дом,
Угнали братьев.И потом
Должна покорной быть, мириться,
И с басурманином любиться?
Не лучше ли себя убить,
Чем с грязной совестью дожить
Остаток дней? Как отомстить?
И что могу я, полонянка,
Простая девушка, крестьянка…
Со слабой девичьей рукой?
Но я же женщина…постой…
Мой женский ум и жажда мести,
Расчет и чары нежной лести
Найдут решенье и исход!
И страшен будет мести плод!
И будь ты хоть владыкой мира,
Сильнее пушки и секиры
Коварный, женский, скрытный ум…
Надежней всех мудреных дум.
И если он на месть решится,
То лучше вам и не родиться:
Исход всей битвы предрешен…
Непредсказуемостью он
Любых царей низложит ниц,
А заодно и всех цариц…
Сон подолянки
Я буду люто казнена
За гибель молодого хана.
Не знаю как,но смерть одна
В семнадцать лет моих желанна.
А жизнь мне в тягость и страшна.
Моя душа лишь удалившись
Из тела мокрого от мук,
И ангел, только появившись,
Возьмет ее, как лучший друг…
Прижмет ее, как мать дитя,
И, вместе в небесах летя,
Покинем горы, мне чужие,
И степи дикие и злые…
От них подальше поспешу
И ангела я испрошу,
Спуститься к милому Подолью…
К родному милому раздолью…
И налетаться просто вволю
Над зачарованным Днепром…
С родным проститься хуторком…
А вот и Днепр… осмелев,
И от свободы опьянев,
Лишь только проскочил пороги –
Другая степь… другие боги…-
Течет, спокоен и могуч,
Неимоверно расширяясь…
И правый берег, осыпаясь,
Как вал у крепости, вздымаясь,
Меняет очертанья круч…
И в темных водах летний луч,
Как шлем начищенный ливонца,
Сверкает отблесками солнца…
А левый берег тополями,
Дубравами и камышами
Покрыт, и кони табунами
На водопой и в тень спешат…
И чайки казаков скользят
По волнам, веслами плеская,
Восход и полдень, и закат
В молитвах к Троице встречая,
Держа икону-оберег,
Плывут помститься за набег.
Татар и турок поселенья
Ждет смерть и вопль, и разоренья –
Все дотла будет сожжено,
Порублено и заодно,
Ограблено…разорено…
И нет бойцасмелей, страшней,
Чем тот, кто местию своей,
Движим у берегов чужих
За поругание своих…
Душа спокойна у Оксаны –
Ведь или поздно, или рано
За смерть ее …за боль…за раны
Расплата ждет десятерых
Татар и турок безымянных…
Хан Гирей
О, здравствуй, милое созданье…
С тех пор, как воды мирозданья
Потопом все с лица земли
До основания смели,
Нежней и чище красоты
Никто не видел… И черты
Небесных ангелов забыты…
Грехи людей так и не смыты,
И с небом сожжены мосты…
Но что я вижу – это ты,
Явившись образом прелестным
В подлунный мир, грехами тесный,
Нам показала, что Аллах
Нас не забыл в своих делах…
И образ до грехопаденья
Нам шлет не только в сновиденьях…
Рабыня ты, и я могу –
Ну, дам кольцо… ну, дам серьгу –
Тобою просто овладеть,
Но тело без любви иметь,
Взаимной трепетной любви –
Все это страсти не мои…
Хочу любить и быть любимым
Тобой одной и в мире зримом
Быть лишь твоим, а ты моей…
И будь женою мне скорей…
Коснись губами, как закат
На море, алыми, и смят
Я буду, как мальчишка юный,
Что в первый раз услышал струнный
Нежнейшей арфы перебор
И девушек поющих хор…
Я истомленный в ожиданье
И в предвкушении я весь…
Лишь поцелуя и касанья
Хочу сейчас… хочу я здесь…
Лишь поцелуй – прикосновенье
Вернетмне трезвый ум и сон…
Или хотя бы дуновенье
Дыханья милого, и стон
В груди твоей от ожиданья
В ответ такого же касанья…
Коснись губами лишь меня…
Я – это ты…Ты это – я….
Райсан
О, Господин…, о, повелитель,
И судеб множества племен
Ты всемогущий управитель…
Скажи мне, чем же ты пленен?
Ведь я – рабыня… Я – крестьянка,
Я – украинка, подолянка…
Чем я милей тебе других?
Хан Гирей
Нектар мне нужен губ твоих.
Чем ты милей, еще не внял…
Он взял за руку и обнял
Ее трепещущее тело
И наклонился к ней несмело.
Смугляв и строен, белозуб…
Сейчас начнет с касанья губ…
Вот вены шеи от волненья,
Раздувшись, выдают биенья
И ритмы сердца, что хотят
С ее сердечком биться в лад…
И слиться с ним… Но вот она,
Вдруг стала бледной, как луна…
Вот вена близко … и сейчас
Я отомщу за всех за нас…
Назад немного подалась,
Вперед рванулась и впилась
Зубами яростно в презренну
И ненавидимую вену…
И кровь по ним двоим течет…
И, как фонтан, в беседке бъет…
Он заревел, как дикий зверь…
И отшвырнул ее на дверь…
Метнулся к ней, но ворс ковров
Не дал ему и двух шагов
Пройти. И пал спесивый хан…
От боли, ужаса и ран
Шипел, как змей, хрипел, как вран,
Захлебываясь кровью,
Что разлилась у изголовья –
Кровь ненавистного врага…
Он затихал… Ее нога
Ступнула на его лицо…
Она сняла с руки кольцо
И перстень, что дарил ей он,
Швырнула прочь, швырнула вон…
Вбежала стража и прислуга.
От ужаса и от испуга
На миг застыла возле них…
Она стояла… Хан затих…
И лишь последний слабый стон
Успел издать, кончаясь, он…
Ее схватили… увели…
А струйки крови все текли
По ворсу шелковых ковров…
Напрасны были докторов
И знахарей, и знахариц
Усилья – смерть не знает лиц…
Улем
Убивший женщину, не может
Вратами райскими пройти…
Никто ему и не поможет
В посмертном тягостном пути…
А кто погиб от рук девицы –
Тому бы лучше не родиться…
Ни адских мук, ни вечность тлена,
Не избежит его колено,
И не увидит рай небес…
Извечный враг, коварный бес
Чрез женщину вошел в него –
Иблис добился своего…
Но здесь убийство… и Аллах
Через Коран в своих стихах,
В священных сурах и аятах
Дает законы шариата…
И смерть за смерть, и глаз за глаз,
И кровь за кровь – таков указ,
Закон Всевышнего для нас.
Он все за смертных рассудил…
И суд наш праведный решил –
Ей без пролития кровей
Расстаться с жизнею своей –
Сегодня будет сожжена,
Пока не возойдет луна,
На медленном огне она…
Казнь подолянки
Возле рощицы – полянка…
На полянке – подолянка
Цепью ржавою стальною
перевязана к столбу…
А вокруг нее цветочки,
Как посмертные веночки
Призакрыли лепесточки,
зная девушки судьбу…
На соцветиях росинки,
Как прощальные слезинки,
Не сверкают, не искрятся,
просто катятся по ней…
Вот к ногам несут поленья –
Не для пламени, а тленья,
Чтобы смерть была ужасней…
Чтобы смерть была страшней…
Вот молитвы-причитанья,
Бормоча, как заклинанья,
Завершив, мулла Кораном
подолянку освятил.
С головешкою зажженной
Подошел к приговоренной
Запорожец-раб клейменный
И кострище разложил…
Разгорелися поленья
И толпа в знак одобренья
Закивала тюрбанами,
И, проклятия излив,
Поумолкла… И смотрела
За конвульсиями тела,
Слыша крик истошный, стоны…
Лишь, когда их всех накрыв,
Жирный дым и смрад паленый
Стал клубиться от казненной,
Разошлась, плюясь, ругаясь…
Дотлевая, столб искрит…
Вот змеиными кругами,
Раскаленная углями,
Цепь сползла, а что сталось от Райсан,
В кругах дымит…
Но душа давно взлетела
Из обугленного тела…
И летит эфиром…
С нею ангел радостно поет
Про Отца и про творенье…
И мучений завершенье,
Испытаний, что Всевышний
Всем по мере раздает…
